![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Надумал как-то Шлёма на концерт пойти.
Даром что после больницы, и сидеть пока нельзя, но стоя-то можно часик послушать.
Тем более что лучший друг выступать из-за морских стран приехал.
Сказано - сделано. Но сначала надо ко врачу зайти.
Собрался шлёма, корсет свой верный подпоясал, потуже затянул, да поехал.
Врач его послушал-послушал, и говорит - "Что-то у тебя, Шлёма, давление слабое. Оголодал совсем." А Шлема действительно, худеть пытался, по наказу другого доктора. И не ел почти ничего.
Вышел из кабинета, и думает, "И правда, что это я? Того и гляди совсем душа выйдет. Наверну-ка я шаурмячечку. Тут как раз рядом торговая точка, к которой я давно приглядываюсь. Пора бы и разговеться после больнички". И точка не подкачала. Шаурму навертела толщиной в руку. Ну и пивка налила, to wash it down, как говорят в вестеросе.
Подкрепился Шлема, да и домой поехал, поскольку на концерт было еще рано.
Едет шлёма, и чувствует, что сознание его как-то тускнеет. Очень любопытное ощущение. Вот как будто медленно свет гасят. И поле зрения сужается. "Душновато в метро что-то" - подумал Шлёма - "ну ничего, выйду на проверхность, поветрюсь". Взялся только за поручень покрепче, да ноги пошире расставил, чтобы стоять увереннее... И очнулся сидящим на сидении, а вокруг люди хлопочут, которые его с пола подняли. Удивился, но "спасибо", говорит, "щас моя станция, выйду и полегчает". Ну, добры елюди из вагона вывели, на лавочку посадили посреди платформы, да и дальше по своим делам поехали. А Шлёма решил посидеть-отдохнуть. И очнулся уже на полу лежащим. Опять вырубился. И такое странное ощущение, так Шлёме в этот момент себя жалко стало - там, в темноте хорошо, спокойно, а тут наверху страшно, случилось то-то - что заскулил тоненько, уж не знаю, про себя или в голос. Но это быстро прошло, Шлёма поднял себя на лавочку, и начал потихоньку приходить в себя. Посидел-посидел, да и потопал к выходу. На выходе к нему милицанер, "не про вас ли, гражданин, говорят, что вы падаете?" - "Да нет" - говорит Шлема - "это я корсет слишком сильно затянул... ". И как хлопнет себя по лбу мысленно! Корсет же! Барышни! 18 век! Корсет на голодный желудок затягивал, а после шаурмячечки место внутри и кончилось, вот дыхание-то и спёрло! Рванул застежки, а тут и свежачком с поверхности потянуло, совсем хорошо стало. И дошел спокойно домой.
Но на концерт уже не поехал, забоялся. Потом жалел очень.
Даром что после больницы, и сидеть пока нельзя, но стоя-то можно часик послушать.
Тем более что лучший друг выступать из-за морских стран приехал.
Сказано - сделано. Но сначала надо ко врачу зайти.
Собрался шлёма, корсет свой верный подпоясал, потуже затянул, да поехал.
Врач его послушал-послушал, и говорит - "Что-то у тебя, Шлёма, давление слабое. Оголодал совсем." А Шлема действительно, худеть пытался, по наказу другого доктора. И не ел почти ничего.
Вышел из кабинета, и думает, "И правда, что это я? Того и гляди совсем душа выйдет. Наверну-ка я шаурмячечку. Тут как раз рядом торговая точка, к которой я давно приглядываюсь. Пора бы и разговеться после больнички". И точка не подкачала. Шаурму навертела толщиной в руку. Ну и пивка налила, to wash it down, как говорят в вестеросе.
Подкрепился Шлема, да и домой поехал, поскольку на концерт было еще рано.
Едет шлёма, и чувствует, что сознание его как-то тускнеет. Очень любопытное ощущение. Вот как будто медленно свет гасят. И поле зрения сужается. "Душновато в метро что-то" - подумал Шлёма - "ну ничего, выйду на проверхность, поветрюсь". Взялся только за поручень покрепче, да ноги пошире расставил, чтобы стоять увереннее... И очнулся сидящим на сидении, а вокруг люди хлопочут, которые его с пола подняли. Удивился, но "спасибо", говорит, "щас моя станция, выйду и полегчает". Ну, добры елюди из вагона вывели, на лавочку посадили посреди платформы, да и дальше по своим делам поехали. А Шлёма решил посидеть-отдохнуть. И очнулся уже на полу лежащим. Опять вырубился. И такое странное ощущение, так Шлёме в этот момент себя жалко стало - там, в темноте хорошо, спокойно, а тут наверху страшно, случилось то-то - что заскулил тоненько, уж не знаю, про себя или в голос. Но это быстро прошло, Шлёма поднял себя на лавочку, и начал потихоньку приходить в себя. Посидел-посидел, да и потопал к выходу. На выходе к нему милицанер, "не про вас ли, гражданин, говорят, что вы падаете?" - "Да нет" - говорит Шлема - "это я корсет слишком сильно затянул... ". И как хлопнет себя по лбу мысленно! Корсет же! Барышни! 18 век! Корсет на голодный желудок затягивал, а после шаурмячечки место внутри и кончилось, вот дыхание-то и спёрло! Рванул застежки, а тут и свежачком с поверхности потянуло, совсем хорошо стало. И дошел спокойно домой.
Но на концерт уже не поехал, забоялся. Потом жалел очень.
